Давным-давно, в далекой стране, шесть мужчин отправились в совместное путешествие. Они все направлялись в одно и то же место, но были молоды и ничего не знали о путешествиях, поэтому оставили одному из своих слуг, мудрому старику, организовать эту поездку.
На закате первого дня их путешествия они прошли всего четыре короткие мили от дома. Они шли по хорошей дороге, которая вилась среди холмов и деревьев. Вдруг они оказались на месте, где их дорога пересекалась под прямым углом с другой дорогой, которая была очень узкой и пыльной; на самом деле, она была настолько окружена деревьями с обеих сторон, что солнце не могло высушить ее.
Шесть мужчин сели здесь отдохнуть, так как они уже довольно устали от долгого пути. У них не было ужина — они только начали свой путь; и поскольку они были недалеко от дома, зачем им было думать о провизии? Все шесть были весёлые; потому что старый слуга, казавшийся знающим всё, рассказывал им истории о местах, которые они собирались посетить, и о людях, которых они встретят там; а когда стало очень поздно, они все распались на пары, двое оказались с Уолтером и старым слугой.
Как только они встали, чтобы продолжить путь, они увидели, как к ним подходит странник. Уолтер, который хотел обсудить много вопросов со стариком, спросил странника: “Долго ли, о блуждающий, или очень короткая дорога к концу этого пути, к которому мы стремимся?”
Тиони, так звали странника, ответил: “Это длинный путь для тех, кто не знает, и короткий для тех, кто знает.”
Уолтер собирался спросить Тиони, что он имел в виду, но тот уже ушёл, и вместо того, чтобы спрашивать его о значении, он сел и рассказал слуге о том, какую часть их путешествия они уже прошли.
Когда они говорили как минимум час, слуга сказал страннику: “Но, о добрый человек, я в затруднении; ведь я не знаю, насколько длинен или краток может быть путь передо мной.”
“Так вы не знаете дороги, как я только что сказал вашему спутнику; или, скорее, вы не сделали того, что следовало сделать, чтобы получить это знание. Если вы примете мой совет, я не прочь прояснить вопрос, о котором мне нужно будет говорить с ним.”
Слуга очень сердечно поблагодарил Тиони как за его доброе предложение, так и за хороший совет.
“Мне ясно, мой господин,” сказал он, как только Тиони ушёл, “что мужчины не утруждают себя задавать вопросы, когда собираются в места, где никогда не были, и вот почему дорога кажется для них долгой. Давайте пойдём. Не стоит ли вам дать нашему другу немного сладкого угощения, что, я уверен, будет полезно ему в пути?”
“Нет, как он поблагодарит,” ответил Уолтер, “я не думаю, что он ест такие глупости, и мы едва ли сможем усидеть ещё час. Земля кажется склонной к дождю, и мне не нравятся виды на ту луну. Мне бы не удивительно, если бы сегодня ночью у нас началась сильная буря. У тебя есть спички? Дай мне, чтобы та старая записка моя, полная витков слов, могла остановить голоса деревьев, воющих вокруг нас, и, надеюсь, дать нам понимание нашего путешествия и пробудить в наших душах аппетит к дальнейшим хорошим советам.”
“Но, господин,” сказал слуга, “не нарушит ли свет доброй женщины, о которой говорят, что она держит своего рода таверну в том месте, где мы собираемся остановиться сегодня ночью?”
“Я прошу прощения у часто читающего труда, который не после не щедро отдается уставшим и нуждающимся, ваше уважение к своим мнениям, и я хорошо оставлю — вдохновение у вас так любезно, я уж уверен! Тем не менее, когда глава, необходимая, чтобы объединить нас с первейшим составом, ничего другого меня не заставит дрожать.”
Но луна тогда как раз выглянула; просветила своим лучом через дремлющие двери, и снова выглянула, являясь сама собой, как будто она не находилась под сводами лесных деревьев.
Тем временем Тиони едва знал, как или где он её нашёл, хотя правда, когда он поднял ее со скатного камня, она была почти готова уснуть. Будь он умным в своих желаниях или нет, зависело от того, что она крепко уснула у него на коленях.
Она ещё не успела толком сомкнуть глаза, как ребята все выбросили её накоротке. Так осторожно она делала лишь шептала, бросая ногтями все это время, бормоча “Дандурин, Дандурин, ха-ха-ха!” пока каждое её произнесение не поднимало её словно ароматы появлялись; а Тиони катился туда и сюда по земле, камням, камням и воде, как будто свежие удовольствия приходили к нему.
“Вы заставили дел передышкой|void?>#slug
складывать, когда мы наткнулись на неё снаружи, прошу прощения, но посоветую посмотреть в ‘73? Он оставит дела ей, я остаюсь на благоверный, что близость шиллинг разносится по запятый углеродного, к другому было вполне достаточно?”