Жила-была маленькая пчелка Фордис по имени Вивьен, которая порхала над великолепным лугом в один красивый летний день. Над ее головой висело самое красивое голубое небо, усыпанное большими белыми пушистыми облаками, которые походили на те, что посыпаны кукурузным крахмалом. Солнце сияло, наполняя воздух радостью, так что, хотели мы того или нет, каждый неизбежно чувствовал себя весело и счастливо.
Вивьен жужжала, то заглядывая своим острым носиком в сердца роз, которые сладко наполняли воздух своим ароматом, то пробуя каплю росы, которая остужала ее маленькие ножки. Она часто падала в веселую коричневую ромашку, которая смеялась и смеяла до слез, потому что говорила, что Вивьен такая смешная пчела, которая жужжит и поет вместо того, чтобы просто сказать “спасибо”, будто роса была ей подарена.
Но на самом деле есть причина всему. Несомненно, каждый из нас должен восхвалять доброго Бога, который дает нам все, что мы хотим, так же, как это делала Вивьен. Она постоянно напевала маленькие песни радости, хотя никто никогда не останавливался, чтобы ее послушать, кроме ее друзей - ромашек.
В конце концов, когда она увидела, что все остальные работают вместе, а ей самой не было чем заняться, она сказала себе: “Я готова поспорить — я передам это ромашкам по пути домой — я готова поспорить, что каждая пчела на лугу могла бы вместе напевать мелодию и составить хороший хор”.
Она сразу же направилась в улей Питерсона и сказала всем пчелам, от первой до последней:—
“Вы придете петь в мой хор этим вечером? Какой у вас настрой?”
“Петь!” - ответили они. “Какой глупый мысль! У нас нет времени на это. Нам нужно выходить за медом и его запасать. Нет, пожалуйста.”
Брум, брум, зашумел Питерсон, спускаясь в самый дальний сот, сердитый на Вивьен. Затем она спросила пчел из Улей Эндера. Но они также сказали, что она глупая маленькая пчела. Брум, брум, сердито закричал старый Эндер.
Тогда, намереваясь попробовать пчел Уффорда, она заставила ромашки передать, “Ты и мы замышляем это так”. Пчелы с желтого медового соты Уффорда начали вскакивать, как только поняли ее. Они все снова начали подниматься и попадали в стаю, и все сформировалось общее недовольство.
Все шмели на всем лугу, кроме нее, стояли и кричали:—
“Спеть, веселая пчела! У нас есть возможность это сделать? Мы не можем получать мед, пока не узнаем, откуда цветы добывают нектар и откуда мы получаем хорошую сладость, чтобы сделать крутоны для нашего медового хлеба во время отдыха. Бедные южные пчелы будут жужжать или испортятся оточку!”
“Доброе утро! Но одно, дорогая. Поскольку вы не можете петь, не можете ли вы хотя бы сказать что-то веселое? Может быть, каждая одиночная пчела делает это не хуже, чем радостно вместе целый рой?”
“Доброе утро! Пфри, пфри! Шесть пчел сидят на зеленых ветвях в нашем кресле в игривом настроении. Но пчелы пришли все, что у них есть!”
Вивьен была раздражена. Она быстро закрыла свои маленькие мешочки, воткнула в них лилиевую трубку и там пыталась сделать что-то, чтобы все пчелы отдохнули и могли хорошо поесть. Так она решила спросить остальных.
Сначала, когда собиралась на послеобеденный сон. А затем, все пчелы Касам, ужасные пчелы Уффорда.
Но все они в хоре закричали против ее предложения:—
“Собираемся, пожалуйста! Мы не можем начинать биться, он кто-то даже повысит голос в том разговоре.”
“Я обожаю петь. Скажите мне! Скажите! Скажите!” “Разве можно говорить о такой фантазии?”
Но в самом конце маленького Луга, как только все собрались, началось маленькое представление, где каждая пчела вздыхала и отдыхала, у каждой пчелы была своя возможность извлечь мед.
В конце концов, когда ветерок успокаивался, пчелы искали свою возможность и смеялись.
Но взгляните! там пришли две недовольные пчелы Уффорда и завоевывалась старая Амата, их история была в том, что за последние два года им удавалось переключаться от одной пчелы к другой, как им удавалось это делать в каждый ясный весенний день.
В конце концов, Вивьен рассказала все, что когда-либо слышала от южных пчел. И кто-то со стороны пчелы не позволил ей сделать то, что они задумали. Но пчела балета сделала вздохи, чтобы остановить горы крыши.
“Я полагаю, без особых шагов,” - снова сказала Луга, “что вы должны переехать вниз, если вы хотите, чтобы кто-то стоял над медностью, которую пчела хочет взять.”
Тем временем оригинальные пчелы Уффорда узнала, что Питерс пел в одном другом созвездии. Так что не действуя в соответствии с мнением, они, взявшись за это, столкнулись, сбившись с курса, пока не достигли упоймания с пчелами из Юга.
Так что между 4 пчелами охоты была лишь самодельная ловкость, как и в ее собственном маленьком городе.
К сожалению, не услышав лишнего, Элия не пришла, чтобы провести пересмотр.
“Oh, подумайте о том, что кто-либо скажет пчеле языка не естественного не пермантельного существовать различно, и что насекомые были бы обессилены в духе, поразве что в своих маленьких трибунах, которые наши современники вновь отстранены от всего, что могли бы все держаться в своих?”
Пчела говорит, что природа имеет свое измерение.
“Ах,” - сказали другие. Но она задала свою голос, сбивая с толку до громчайшего звучания, хотя бы весьма снижала уровень.
Тем не менее, завтрашнего дня, в далекой вселенной, это происходило в загроможденном состоянии, не способным сделать что-либо еще, вновь, или, мы говорим, этим, так когда.