В темном лесу, когда лунный свет пробивался сквозь деревья, маленький светлячок по имени Флик метался то сюда, то туда. Флик жил с сотнями других светлячков на прекрасном зеленом лугу, где трава всегда была свежей, а цветы всегда цвели. Каждую ночь, когда приближался час для его развлечений на реке, он спешил домой, зажигал свою маленькую лампу и отправлялся к своим друзьям, которые всегда его ждали. Но в эту особую ночь Флик улетел чуть дальше от дома, чем собирался, и, оглядевшись, обнаружил, что они исчезли и оставили его одного в темном лесу.
Луна светила так ярко, что он мог видеть на некоторое расстояние впереди, но вокруг него были большие тени, которые выглядели загадочно и странно. “Наверняка,” подумал он, “я найду кого-то, кто укажет мне путь! Может быть, сегодня вечером будет какая-то лекция, и если я найду дорогу туда, я не только узнаю, куда ушла моя семья, но и развлекусь, пока они не вернутся.” Он взм飞, но что бы ни происходило в лесу, это было уже закончено, ибо он не заметил ни одного света и не слышал ни голоса насекомого поблизости. В своем родном районе было не меньше пятисот или тысячи огней, к которым он мог бы подойти, не считаясь очень любопытным насекомым, но здесь, наоборот, он почувствовал себя слишком важным и значительным.
Он заметил единственный свет, когда поднялся очень высоко в небо, но, наконец, уловил слабый, тусклый, желтоватый свет примерно в ста ярдах впереди. “Это очень странно,” сказал он, “свет без миганий.”
Флик напрасно потер глаза и полетел к нему; желтый свет по-прежнему оставался желтым и не мигал. “Добрый вечер,” сказал Флик, “я заблудился, и пришел к вам, как к маяку, чтобы попросить вас правильно зажечься и дать мне направление, как добраться до порта, а возможно, даже сопровождать меня на некоторое расстояние.”
Свет слегка подвинулся и сказал: “Маленький Флик, я бы хотел, но я — свет в фонаре, который стоит рядом с сельской женщиной, которая сейчас совершает вечернюю прогулку. Я исхожу от свечи, которая горит и надежно стоит на дне фонаря.”
“Так, тогда мне остается пожелать вам доброй ночи и пожелать вам приятного вечера и свежего воздуха, пока вы гуляете, потому что я бы с радостью сопровождал вас. Если это вам не нужно и вы собираетесь вернуться, то позовите меня этой ночью, потому что я чувствую, что не могу двигаться дальше, и ночью завтра мне определенно лучше заниматься прогулкой, чем два или три раза летать туда-сюда через горы и долины без пользы для моей подруги, пока она гуляет.”
“Мой хороший друг,” ответил Флик, “я совершенно уверен, что я буду на улице раньше вас; если, так, вы повесите свой фонарь на восточное окно, я смогу видеть его, куда бы мне ни пришлось лететь, чтобы задать вопросы, и тогда я надеюсь, что завтра вечером вы вернетесь домой, не выглядя усталым.”
“Мой приход спрашивать помощь у вас был, действительно, мелочью,” заметил светлячок; “но я буду неправ, если проигнорирую и не дам вам немного той помощи, которую вы могли желать. Как я могу вам помочь?”
“Сделай мне эту небольшую услугу,” сказала фонарь; “как только солнце сядет, вставь немного соломки в мягкую землю, которая как раз у ворот. Когда я увижу эту соломку, я сразу пойму, что вечер.”
Маленький Флик поклялся выполнить слово; и рассказал своему другу, стоявшему босиком и с голым торсом в своем тяжелом увлажненном месте, как он потерял своих родственников; и так кусочки его пути указывались все дальше и дальше, пока солнце не взошло снова.
С лесов обитатели луга медленно, но неуклонно собирались; и теперь, под конец утра, ни один вообще не казался приходящим или остающимся, особенно учитывая то число, которое за ночь прошло свои испытания и все еще оставалось вполне хорошо, проходя дальше через бесконечные новые испытания, которые обычно происходят без проводника. Поэтому никаких признаков без охранного света не появилось у ворот луга.
Сквозь ночь рассеялись чудесные и многочисленные гости только потому, что восходит солнце.
Флик запутанно смотрел вокруг себя, ибо все было, пока тыщами пар глаз жуков, которые стояли на его изгороди, не прямыми взглядами смотревшими на кого-то, кто мог бы быть повсюду, но все равно никогда не видимым никем, выглядело черным и молчаливым, как и прежде, без каких-либо признаков жуков, и где один стоял на покрытом мхом камне, жуки хихикали властным духом и шептали секретные собрания.