Под сверкающими волнами, где солнечные лучи танцевали на кораллах, жили многие разные морские существа. Среди них были Нина Норка и Сэмми Морской Конек, которые любили играть вместе, но часто хотели, чтобы их друзья присоединились к ним.
Однажды солнечным утром Нина помчалась к дому Сэмми, с радостью восклицая: “Сэмми! Что если мы создадим игру, в которую смогут играть все наши друзья вместе? Вчера я проплыла мимо осьминога, и он выглядел довольно одиноким. У него было столько глаз, смотрящих вокруг из его прекрасных щупалец. А я так давно не видела Лобстера Лу или Зебра Рыбу. Было бы хорошо пригласить их всех!”
“Почему я не подумал об этом раньше?” хихикнул Сэмми. “Ты такая умная, Нина! Никто не может не любить тебя.”
“Мы любим тебя так же сильно, Сэмми,” ответила Нина, восторженно радуясь похвале от друга. “Давайте сначала позовем всех из наших домов. Затем мы можем проплыть вокруг кораллов в центре нашей бухты, путая пузыри и звеня маленькими корабельными колоколами: это привлечет всех.”
Так и пришли все; даже старые Крабы, шевеля своими клешнями, высунули свои головы из нор, чтобы узнать, что происходит.
“Что это?” пробурчал один особенно сварливый Краб. “Вы можете сказать нам сразу? Я слишком занят, чтобы тут ждать.”
“Не обращайте внимания на все эти вопросы. Мы не можем рассказать вам ничего, пока вы все не успокоитесь и не послушаете минутку,” сказал один из Зебра Рыб.
“Боже мой! Разве вас никогда не приглашали поиграть в игру?” воскликнула одна из Медуз.
“Что нужно делать в игре?” спросила небольшая рыбка.
“Я хотел бы поиграть,” сказал Лобстер Лу. “Мы пришли сюда, как только смогли, как ты нам сказала.”
“Oh, мы хотим, чтобы все поиграли,” воскликнула Нина Норка. “И поэтому мы как раз рассказываем вам об этом сейчас. Вы все можете играть вместе там, где живете?”
“Да, конечно; я не вижу, как другие могут залезть в мой дом,” пробурчал Старый Краб.
“Тогда приходите как есть. Я уверена, вам понравится.”
“Но разве я не могу взять с собой мой дом?” пробурчал Старый Краб. “Я не могу гулять без него, ведь я всегда сплю в нем ночью.”
“Вечно кто-то ворчит, не правда ли?” пробормотал один из Морских Черепах.
“Ну, надеюсь, ты сможешь обойтись без него,” сказала старая Рыба. “Только делать то, что удобно одному, и этот вид краба — не мой друг. Если простые вещи не делаются по задумке одного, люди противятся им; не нужно быть таким трудным для удовлетворения.”
“Теперь давайте начнем немедленно,” закричала Нина. “Поскольку мы придумали нашу игру совершенно иначе так, чтобы каждый мог получить от нее пользу.”
Прошлиbusy часы. Сначала сильные коралловые деревья были окрашены в яркие зеленые цвета: Морские Черепахи думали, что они будут более красивыми с шелком, и поэтому они взяли его у женщин сверху воды. Затем красный атлас был повешен над вытянутыми окнами, цветные рыбы скребли их хвостиками, а старые крабы поставили золотую и серебряную посуду в комнаты, чтобы она сверкала через воду, как солнце. Все это было сделано только для общего блага.
“Теперь, маленькая Джесси, ты знаешь достаточно, чтобы играть в нашу игру,” сказала старая Рыба, когда осьминог протянул ей руку с зонтиком, сделанным из водорослей, который он держал в своих щупальцах. “Более всего не забудь звенеть всеми настоящими колоколами, когда будешь проходить мимо, чтобы они звучали во время для людей над водой.”
Это была просьба Старой Рыбы, которую необходимо было сказать в первую очередь. Она накинула свой черный бархатный плащ поверх платья, и затем все пошли с ней к дому Старого Краба. Там тоже была добавлена еще одна вещь в игру, ибо среди людей на берегу были разные партии; богатые и бедные; и Нина Норка и Сэмми Морской Конек из верхнего мира, которые жили счастливо вместе, теперь хотели показать всем на земле, особенно детям, как все морские животные и рыбы плавали и играли вместе, как будто были немного гордыми, и что они думали, что одна сторона — это одна.
Они взяли ту же идею, что каждая из двух сторон на берегу: сверху, верхний мир, снизу океан. Так Сэмми немного похвалил свою подругу Нину, сказав, что она самая большая норка во всем мире. “Другие очень хороши, но, по крайней мере, они должны немного отвечать, когда с ними говорят; и даже если кто-то не хочет слышать музыку и трубы, по меньшей мере стоит подумать, что это вежливо сочинить немного развлечения время от времени, вы не так ли?” спросил Лобстер Лу.
“Я говорю нечто совершенно иное,” сказал Старый Краб.
Что они думали обо всем этом, все рыбы делились своими мыслями не в одно и то же время, когда партии остывали. И поскольку они могли все плавать по воде, как и другие, они один за другим высказывали свои чувства людям высоко над водой.
Маленькие дети старались как можно меньше воспринимать спор, что костюм рыб и животных мог бы действительно наложить на них аристократические наряды.
Но люди не могли слишком много сосредоточиться на этом; они слишком погрузились в дело одной единственной пары, которые не конфликтовали, но лишь давали друг другу знать разные мнения.
Старая Рыба сказала: “То, что мы видим вместе в воде, достаточно чтобы почувствовать отсутствие большого счастья на земле; но много теряется, когда ищешь такого человека на берегу, который был бы согласен, согласен.”
“Я всегда любила тебя очень сильно,” сказала Лобстер Лу.
“Я думаю, ты самая прелестная и предупредительная из всех видов раков,” сказала маленькая полосатая рыбка, сохраняя почтение обеим сторонам, когда входные проходы были совсем открыты. Они ответили на все партии и пошли к другим морским животным и рыбам, чтобы порадовать их.
“Ну, я никогда,” отвечал бы каждый из них, но пара, которую она привела позже, была такой дружелюбной, что Лобстер Лу подошел к ней, чтобы поблагодарить; и вскоре после этого последний влюбился в первого. Мир несколько в каждой партии в итоге завоевал всё, когда другой брак разорвал другой.
Последние — самые богатые и удачливые из всех. Они были красивыми рыбами, но две первых Лобстера были намного старше. Маленькие рыбы влюбились в каждую из них, и несколько недель спустя, когда должен был быть дан прием дипломатическому телу над водой, чтобы продемонстрировать не только обнаженных рыб, но и все, что находится под нашим подводным миром, сам Лобстер Лу присоединился к ним как партнер.
Ни одна другая пара не пришла; ни одна другая пара не имела друзей с обеих сторон, которые могли бы справедливо создать настоящую дружбу, необходимую как над, так и под водой, но время от времени маленькие рыбы переходили от одной партии к другой, вызывая большое волнение.
Наконец, из этого первоначально возникло не только прогулочное судно, но даже то, что они создали в битве морского парусного яхта, чтобы плавать летом после того, как уполномоченный корабельный журнал выпустил счет в течение объединенных государств, чтобы организовать публичность, отличающуюся от ненавистной любви к другому делу, и гораздо больше маленькие дети на год или два старше, и естественно, заполнили место вместе, упрекая мельницу, куда были приглашены люди обеих сторон.
Вы понимаете, как это окончание потребовало как минимум целую большую еженедельную газету в Америке, и другие интересные вещи, которые там даны, можно узнать, как и другие из наших ондий. Но если первая приемная партия была бы удивлена, когда ей ответили быстро в другой Америке, она могла бы зимовать вечером. Как говорит английский журналист об Индии, “это сделает легко доступной фигуру для другого журнала в целом в Европе, мистера Чарльза Кингсли, восьмого посла, которого теперь исследуют сестринские моря, так же как старые морские принцы завоевали всю Европу и мистер Кингсли ни в чем не преувеличивал.
Все это без какой-либо длины, сломленный человек, о котором я никогда не думала, что они сделают, чтобы угодить другому человеку.
Вот так, с большим удовольствию, я сделала, чтобы помочь — предположительно, всем остальным, маленькие дети определенно не настолько почувствовали. Это распутывает для любого, кто действительно хотел бы насладиться духами старого человека, вполне непринужденно, да будет только так, как знают это только люди из Исландии.
Принадлежит ли это куда-то, или я должна сказать, что это не принадлежит нашему произведению прямо сейчас иначе, чем короткое эпилог или пролог, который должен появляться каждую неделю с начала Георгийского дня до дня возрождения, кажется уместным, что я теперь должна представить некоторые куски из Летающего Аднота Лацетти, чтобы хорошо знать о стране, в которую путешествуешь, иначе не знаешь, как говорить с его партией тихо против различных сортов из его старозаветной торговли, головы полностью отрезаны, касающиеся стран.
Пожалуйста, смешайте вместе наших морских детей, или скорее их прием текста Эдгарсона выше из них самих.
И теперь доброй ночи!
“Доброй ночи!” сказал морской король.